Прямая демократия на Руси

Прямая демократия и выборы как механизм выражения власти народа имеют в России глубокие исторические корни. Заслуживает отдельного внимания опыт прямой демократии и выборов в древней и средневековой Руси (IX–XV веков), выраженный в традициях народного собрания – веча (от славянского вѣтъ – совет). Традиция народного правления как историческая форма прямой демократии была распространена во всех славянских землях. Византийский исследователь Прокопий Кесарийский еще в VI веке писал: «Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и потому у них счастье и несчастье в жизни считается общим делом».

Истоки народного собрания

Вече – народное собрание у восточных славян и русских людей – играло роль органа государственного управления и общественного самоуправления. Вече было по преимуществу городским институтом, собранием свободных людей, живших в городе. В древнерусских летописях содержатся многочисленные упоминания о созыве веча: Белгород (997 год), Новгород (1068 год), Киев (1068 год), Владимир-Волынский (1097 год), Звенигород-Галицкий (1147 год), Ростов, Суздаль, Владимир-на-Клязьме (1157 год), Полоцк (1159 год), Переяславль-Залесский (1176 год), Смоленск (1185 год).

Изучая летописи, историки Николай Костомаров, Василий Сергеевич, Сергей Соловьев, Федор Леонтович, Василий Ключевский считали, что прямая демократия была развита со времен Древней Руси. Анализируя практику прямой демократии X–XI веков, они рассматривали государственные образования не как монархии со всеми свойственными этой форме правления функциями и чертами, а как «волости-земли» во главе с крупными городами-центрами. Такие государства стали называть «вечевыми государствами», а сам этот период древнерусской истории «вечевым».

Историк Борис Греков замечает, что вече, хоть и является древним явлением на Руси, но его расцвет – это посткиевская Русь, то есть время раздробленности, «свидетельствующее о росте городов, готовых выйти из-под власти киевского великого князя».

Современные историки Игорь Фроянов и Андрей Дворниченко отмечают, что традиции прямой демократии были развиты еще со времен Древней Руси. При этом древнерусская государственность строилась не на классовой, а на общинной основе. Классовым содержанием, по их мнению, она наполнилась лишь тогда, когда Русь стала феодальным государством, что произошло не ранее XIV–XV веков.

Вечевой состав

От ответа на вопрос о социальном составе веча зависит понимание того, было ли вече народным институтом или это был инструмент управления знати (правящей элиты в нынешнем понимании) и принятия политических, военных или социальных решений. Игорь Фроянов обращает внимание на демократический характер вечевых совещаний в Киевской Руси. По его мнению, вече выступало народным собранием, которое являлось составной частью социально-политического механизма древнерусского общества.

Но только ли народ и народ ли вообще был участником веча? В исторической науке были и другие мнения относительно социального состава веча. Например, Михаил Свердлов пишет, что «источники позволяют установить различные судьбы народных собраний в Древней Руси: местные собрания, сельские и, возможно, кончанские (в развивающихся крупных городах) трансформировались в феодальный институт местного самоуправления. Племенное вече – верховный орган самоуправления и суда свободных членов племени – исчезло с образованием государства, а в наиболее крупных территориальных центрах – городах (правда, не во всех русских землях) вече как форма политической активности городского населения появилось в XI–XII веках вследствие растущей социально-политической самостоятельности городов».

Из утверждения историка вытекает лишь один вывод: народное вече с укреплением власти знати как институт принятия решений, включая выборы, прекратило свое существование. На смену ему пришла другая форма управления, где руководила уже высшая часть административного государственного аппарата.

В общепринятом представлении вечевые собрания предстают как некие митинги разгоряченной толпы, решения на которых принимаются по громкости крика. Однако это не более, чем художественная фантазия.

Вече было достаточно хорошо организовано, это была не толпа, кричавшая что попало, а совещание, проходившее по строгим правилам. Предполагается, что велись даже протокольные записи вечевых собраний, которые были вполне похожи на собрания современных парламентов.

В свою очередь, Александр Пресняков писал: «Если правы историки права, что вече, а не князь должно быть признано носителем верховной власти древнерусской политии-волости, то, с другой стороны, элементарные нити древнерусской волостной администрации сходились в руках князя, а не веча или каких-либо его органов. В этом оригинальная черта древнерусской государственности». 

Итак, говоря о социальном составе веча, следует заметить, что его народный характер не отрицает участия в собраниях и знати: князей, иерархов церкви, бояр, купцов и прочих представителей знати.

Но «лучшие люди» не принимали окончательного решения, точнее, их голос не был главным. Выбирали и принимали окончательное решение именно простые горожане. Древнерусская знать, хотя и была сильной, но она не обладала необходимыми средствами для манипуляции мнением веча. Как и не выполнять его решения она тоже была не в силах.

Вопросы компетенции

Вече в первую очередь ведало выборами князя – замещением княжеских столов. Например, есть классическое упоминание в Лаврентьевской летописи о вечевом собрании во Владимире 1176 года, где решался вопрос о выборе князя на престол после предательского убийства заговорщиками во главе с приемным сыном князя Андрея Боголюбского. По тексту летописи ясно, что «собраться на вече – значит думать и принять решение». 

Василий Ключевский, комментируя запись в летописи, писал: «Изображая политический порядок, установившийся в старых областях, публицист-летописец отметил вече старых городов, но позабыл или не счел нужным упомянуть о князе. Так пал политический авторитет князя перед значением веча».

После окончательного становления городов-государств отношения князя и волости приобретают более систематический порядок. Принцип родового старейшинства при занятии княжеского стола заменяется правилом всенародного призвания (выбора) князя. Например, Владимир Мономах был призван на княжение в Киев в обход родового старшинства. Такой порядок устанавливается по всей Руси по мере укрепления и становления городов-государств. 

Князей выбирали на вече в Ростово-Суздальской Руси, Полоцкой, Черниговской, Галицкой, Смоленской, Новгородской, Псковской, Вятской и других землях. Исключения из правил – вынужденные посажения на княжество Юрия Долгорукого в Киеве и Изяслава во Владимире – лишь подтверждают общее демократическое, общинное правило в древней и средневековой Руси. Срок правления князя был неопределенным. Так, с 1095 по 1305 год князья в Новгороде менялись 58 раз, задерживаясь иногда лишь по несколько месяцев.

Остановимся на договорном опыте во взаимоотношениях народного собрания и князя в Новгороде. Николай Костомаров по этому поводу пишет: «Из договоров, оставшихся до нашего времени, видно, что князь был поставлен, сколько возможно, вне связей с жизнью Новгорода. Вся волость считалась достоянием святой Софии и Великого Новгорода. Князь не мог приобретать в Новгородской Земле имений, ни покупкой, ни принятием в дар; не мог брать закладников, следовательно, совершать сделок; это правило распространялось и на его родню, и на его дружинников».

Костомаров подчеркивает, что «без участия посадников, избираемых вече, князь не имел права назначать правителей в краю, подчиненных Великому Новгороду; отдавать в кормление принадлежащую Новгороду землю; не мог производить суда без участия посадника, лишать волостей, раздавать их в собственность, наказывать без суда и вообще без воли веча и без участия посадника делать какие бы то ни было распоряжения. Всё это простиралось также и на его чиновников».

Таким образом, вече Великого Новгорода с помощью договора ограничивало князя во владении собственностью, денежными средствами, четко определяло его полномочия и контролировало его деятельность. 

Другим важнейшим вопросом, который решало вече, был вопрос войны и мира. Основу военной мощи Руси составляли вовсе не княжеские дружины, напоминавшие больше личную охрану, а народное ополчение, которое напрямую подчинялось вечу, то есть не могло выйти в поход без санкции и согласия народного собрания. Вече могло также заставить князя заключить мир или отменить намеченный поход. Вечевые собрания выступали как посредники между князьями, если распри между ними угрожали безопасности и миру городу-государству. Вече могло заставить враждующих между собой князей выступить заодно против общего внешнего врага.

Вече выступало в качестве инициатора сбора средств для военных походов, распоряжалось волостными финансами и государственным земельным фондом с работавшим на земле зависимым населением. Игорь Фроянов по этому поводу замечает: «Летописные данные, относящиеся к XI веку, рисуют вече как верховный демократический орган власти, развивавшийся наряду с княжеской властью. Оно ведало вопросами войны и мира, санкционировало сборы средств для военных предприятий, меняло князей».

Кроме того, вече санкционировало международные договоры, которые заключались от имени князей и «от всех людий Русское земли». Например, договор 1191 года Новгорода с Готским берегом и договор 1229 года Смоленска с Ригой составлялись князьями по совету с вечем. Подобная практика была обычным явлением для русских земель. И это понятно, если учитывать, что князь – лицо временное, когда на смену одному князю приходит другой, а вече, земля постоянны и неизменны.

Важную роль играло вече в законодательной деятельности. По началу полномочия народных собраний в законодательной и судебной деятельности древнерусских земель были не очень большими. В знаменитой Русской правде нет упоминаний о вечевом законодательстве. В то же время в Новгороде и Пскове законодательство являлось исключительной прерогативой веча. 

В источниках отмечается, что имело место даже участие веча в политических судах над князьями и посадниками. Иными словами, при необходимости вече властно вмешивалось и в судебную, и в законодательную сферу жизни общества, смещало неугодных представителей княжеской и общинной администрации. 

Есть основания говорить и о том, что вече обладало правом выбирать церковных иерархов. Таким образом, народное собрание – вече принимало участие практически во всех сферах общественной жизни города-государства, хотя на практике это происходило именно по мере необходимости. Но и древнерусская знать не обладала соответствующими рычагами для подчинения народного собрания своей воле и была не в силах саботировать решения веча.  

Плюсы и минусы

Вече, князь и другие институты власти Древней Руси на протяжении нескольких столетий находились в единстве, придавая стабильность и равновесие общественно-политической системе, обеспечивали социально-экономическое развитие земель. Общественный механизм регулирования был достаточно силен, чтобы обеспечить целостность и жизнеспособность системы. Древнерусское народоправство давало свободному населению возможность непосредственного участия в управлении государством. В то же время, гарантируя его права как представителя социальной группы, оно не гарантировало права отдельного человека как личности, который оказывался беззащитным, стоило только ему выпасть из соответствующей системы социальных связей. 

По мере усложнения древнерусского общества вечевые институты как форма прямой демократии постепенно несли в себе возможность социально-политических конфликтов. Недостаток вечевых институтов заключался также и в том, что они не обеспечивали прочную защиту от агрессии как со стороны Востока, так и со стороны Запада.  

Вечевая культура народного самоуправления понесла огромный урон от азиатского нашествия, когда Русь столкнулась с деспотизмом власти ханов, заставившей подчиниться Золотой Орде. Азиатская (монголо-татарская) политическая традиция военной силой подчинила народную «демократию» Древней Руси и стала предтечей появления такой формы правления, как абсолютизм и тирания.

Монголо-татарское нашествие явилось страшным ударом не только по политическому институту прямой демократии, но и демографическому, экономическому и культурному потенциалу Руси. Ордынское иго вызвало к жизни процессы, которые ускорили падение волостного строя и становление феодальных отношений. Процесс феодализации изменил прежнюю социальную систему народ – знать – дружина – князь на иную: князь – служилое сословие – тяглое население. 

Изменилась и военная организация. Народное ополчение потеряло свое былое значение, заменившись «феодальным» ополчением. В политике деградировало народное собрание. Одновременно росла власть князя, которая всё меньше ограничивалась контролем веча. Ограничивались имущественные и политические права ранее полноправного населения. В духовной сфере осуществлялось оформление нового общественного порядка. Общество разделилось по сословному принципу, который пришел на смену прежнему делению на свободных – несвободных. В результате вече как институт прямой демократии утратило свои позиции.

Вместе с тем и позднее, в XIV–XV веках, в тех землях, где продолжалось естественное развитие древнерусских традиций (Новгородская, Псковская, Смоленская, Полоцкая, Вятская, Витебская), вече играло свою роль. В этих землях всем горожанам принадлежало право не только внутреннего управления, но и внешних отношений. Наиболее демократичным был вечевой уклад Псковской республики, где до XV века знать была вынуждена считаться с мнением народных масс. 

Что касается южнорусских и западно-русских земель, с XIII по XV век вошедших в состав Великого княжества Литовского, то там вечевой уклад сохранился до Люблинской унии 1569 года. Вместе с тем, как это видно по Полоцким актам, народное собрание фактически было подконтрольным знати, поэтому вече формально сохраняло всенародный характер.

Земские соборы

По мере формирования и развития сословий, а также расширения территорий, когда личное участие каждого в решении государственных вопросов становится невозможным, возникала необходимость появления новых политических институтов. Период непосредственной демократии сменился периодом, когда на политическую сцену вышло сословное представительство, создавшее, по выражению Николая Костомарова, «вече веч» – Земские соборы. 

Но эхо вечевых традиций еще не раз будет слышно в XVI и XVII веках. Наиболее громко эхо веча как инструмента прямой демократии прозвучало во времена Смуты, когда избранный нижегородским народным собранием староста – торговый человек Кузьма Минин – призвал горожан организовать земское ополчение против иноземных захватчиков.

Деньги на ополчение собирали всем миром, а жадных бояр Минин силой принуждал жертвовать средства. Без всеобщего доверия народа это было бы невозможно. Лишь легитимность – поддержка всего народа – обеспечила Минину возможность сбора огромных средств для народного ополчения, возглавляемого Дмитрием Пожарским.

Историческое значение

Вече как институт прямой демократии сыграло важную роль в развитии древней и средневековой Руси. Основы народного самоуправления, являющегося несущей конструкцией государственного строя Руси, берут истоки в демократизме древних славян. В XI–XII веках все свободные люди на Руси пользуются равными юридическими и политическими правами, закрепленными законодательно (Русская правда) и в традициях. Народное собрание – вече не только выбирало князя и других представителей власти, но и постоянно эту власть контролировало, оценивая результаты ее работы, а также принимало участие практически во всех сферах общественной жизни городов Руси. В этом и состояла суть прямой демократии на Руси. 

Однако развитие непосредственного народовластия на Руси было прервано монголо-татарской агрессией, нанесшей огромный урон вечевой культуре народного самоуправления. В северо-восточной Руси укрепившаяся великокняжеская власть уже к концу XIV века ликвидировала вечевые учреждения. Вместе с тем в тех землях, где великокняжеской власти не было и князья не утверждались Ордой, вечевые порядки были более прочными, а вечу даже удавалось влиять на политику власти. 

Наибольшего расцвета народное самоуправление достигло в Новгородской земле (до 1478 г.) и позднее в отделившейся от Новгорода Псковской республике (до 1510 г.). Традиции прямой демократии сохранились также в Вятской земле, изначально входившей в состав Новгородской земли. В Псковской и Вятской землях народное самоуправление просуществовало вплоть до создания централизованного государства.

Антон Купрач, rcoit.ru

Фото с сайта upload.wikimedia.org