Ценности России и мифы о ней

В Москве 26 октября в рамках XIX Ежегодного заседания международного дискуссионного клуба «Валдай» состоялись четыре тематические сессии, посвященные гуманитарным вопросам: ценностям, коммуникациям и технологиям в современном мире. На специальной сессии, прошедшей в формате открытой дискуссии, эксперты обсудили образ России в мире.

Запрос на справедливость

Современная политическая карта мира сложилась во второй половине ХХ века, и наиболее важным событием, которое ее сформировало, была деколонизация. Однако, хотя с распада колониальных империй прошло уже много десятилетий, баланс интересов между бывшими колонизаторами и теми, кто освобождался от их гнета, так и не установился. Запад по-прежнему доминирует, хотя и другими средствами. А подлинного равноправия в том, что касается взаимного уважения и взаимных возможностей, так и не наступило. Как обеспечить справедливое равновесие в новом мире – не только политико-экономическое, но и культурно-идеологическое? Об этом размышляли эксперты и ученые.

Главный редактор газеты «Завтра» Александр Проханов выдвинул тезис о том, что лишь три народа в мире – американцы, русские и китайцы – сумели сформулировать то, что он называет национальной мечтой. Если американская мечта – это «град на холме», который властвует над другими, показывает другим пример и наставляет их, то русская – это «храм на холме», идеальное бытие, в котором присутствует гармония и божественная справедливость, где каждое существо и каждый народ является цветком в райском саду. По мнению Проханова, русская мечта несовместима с американской, так как идеи доминирования и равенства противоречат друг другу, но близка китайской мечте о процветающем мире, где Китай может успешно развиваться лишь в гармонии с соседями.

Виталий Наумкин, научный руководитель Института востоковедения РАН, также указал на несовместимость американского и русского видения мира, но для него идея «града на холме» связана не с доминированием, а с исключительностью. По его словам, идея исключительности избавляет американцев от чувства ответственности и долга, понимания нужд других наций. Русские, считает Наумкин, руководствуются чувством гуманитарной миссии, способностью к сопереживанию, которая порождает признание потребностей и интересов других.

План «Б» глобалистов

О гуманитарной миссии России говорил и руководитель Россотрудничества Евгений Примаков. Он обратил внимание на то, что ценность, продвигаемая Россией на международной арене, – это поддержка суверенитета государств-партнеров, укрепление их субъектности. Именно поэтому Россия, принимая на обучение иностранных студентов, не преследует цели забрать лучших себе (а именно так работает американская модель); она видит свою задачу в том, чтобы обучить людей и отправить их на родину – делать свои страны сильнее.

Димитрис Константакопулос, редактор греческого издания «Дефенд Демокраси Пресс», предупредил об опасности противопоставления культур разных регионов. По его словам, игра в столкновение цивилизаций по Хантингтону – это план «Б» глобалистов: использовать противоречия между нациями для укрепления собственного доминирования. А Ахмед Бисичонг Бенинг, генеральный секретарь Панафриканского союза молодежи, рассказал о том, в каком мире хотела бы жить молодежь континента: это мир, гарантирующий свободу и справедливость, безопасность и стабильность. Страны, которые помогали африканцам в борьбе с колониализмом, они воспринимают как друзей, способных помочь им достичь процветания.

Добро и зло

В ходе седьмой сессии эксперты обсудили роль коммуникаций в нашем мире. Они констатировали, что интернет, создававшийся для того, чтобы каждый мог мгновенно получать доступ ко всему массиву знаний, накопленных человечеством, стал во многом инструментом манипуляций общественным сознанием. Большую роль в этом играет доминирование американских компаний на коммуникационном рынке – и здесь можно провести параллель с дискурсивной силой Запада. На Западе принято считать, что в мире идет борьба добра («демократии») со злом («автократией»). В таких условиях коммуникация не может служить достижению компромисса, так как компромисс будет означать поражение добра. Будет ли у не-Запада достаточно дискурсивной силы, чтобы противостоять западному доминированию, – этот вопрос остается открытым.

Информационные кампании, ведущиеся через традиционные и онлайн-СМИ, а также соцсети, являются частью гибридной войны Запада против России – так же, как и санкции. Пожалуй, еще более грозным аспектом гибридной войны является технологическая блокада, ставшая темой восьмой сессии.

Зависимость России от импорта означает, что произошло исключение многих технологических процессов из существующих технологий. У нас есть технологические процессы, которыми мы могли бы заменить те, к которым нам закрыли доступ, но зачастую они отстают на одно поколение. Однако главное – иметь не лучшие в мире технологии, а технологии, которые нам принадлежат, считает один из экспертов.

Впрочем, есть и наработки, которые находятся на мировом уровне или превосходят их. Так, Россия самостоятельно может производить лишь устаревшие модели двигателей внутреннего сгорания, но обладает всеми компонентами для производства принципиально новых электродвигателей.

Заговор технологий

Следует, однако, отметить, что даже без всякой технологической блокады способность России самостоятельно развивать передовые направления ограничивалась извне. Перед ней закрывались рынки, а вместо перспективных отечественных разработок предлагались готовые западные. Так было с переходом на архитектуру IBM, который фактически погубил советскую школу вычислительной техники. Похожая, но менее драматичная ситуация с гражданским авиастроением: несмотря на то, что в 2000-е годы почти все авиакомпании перешли на западную продукцию, Россия сохранила способность производить и эксплуатировать отечественные самолеты.

Предваряя тему следующей сессии, эксперты затронули тему мобилизации. Было отмечено, что объявление частичной мобилизации спровоцировало отток научных кадров из России. Между тем нужно принимать меры, способствующие тому, чтобы ученые, ранее покинувшие страну, возвращались. Перед глазами пример Китая, куда в последние годы массово возвращаются ученые, работавшие в западных странах. Но для этого научным кадрам нужно давать горизонт в 10–15 лет, чем не могут похвастаться и многие из тех, кто Россию никогда не покидал.

Время «пересборки»

Мобилизации в широком смысле была посвящена девятая сессия. В социологическом плане мобилизация означает, что существенная часть общества озабочена одними и теми же проблемами. Такая «сборка» общества ведет к его поляризации, когда возникают резкие противоречия (в том числе межпоколенческие) между людьми, по-разному оценивающими одни и те же события. Осмысление происходящего ведет к «пересборке». Меняется отношение людей к таким понятиям, как Запад, капитализм, индивидуализм, отмирает представление о том, что состояние мира будет вечным. Усиливается стремление к волонтерству, повышается готовность идти на личные жертвы. А это рождает запрос на более справедливое распределение ресурсов и обостряет общественное восприятие проблемы неравенства. В этих условиях перераспределение инструментами налоговой и социальной политики и социальная поддержка пострадавших и уязвимых категорий населения становится императивом развития.

В то же время следует отметить, что за последнее десятилетие Россия создала хорошо работающую систему социальной поддержки населения. Это важно в условиях, когда огромное количество жителей страны работает на малооплачиваемых работах, что снижает внутренний спрос и становится тормозом экономического развития.

Один из спикеров обратил внимание на то, что мобилизация стала фактором укрепления федерализма. По его мнению, этот процесс начался еще в 2020 году, когда государство начало реагировать на пандемию коронавируса. Сначала это был «ковид-федерализм», когда были уточнены имеющиеся у регионов полномочия. Затем, после введения беспрецедентных санкций против России, – санкционный федерализм, когда произошло наращивание полномочий и в компетенцию регионов отчасти вошла внешняя торговля. Наконец, мобилизационный федерализм наделил новыми полномочиями глав регионов, которые стали немного силовиками. В общем и целом российское государство продемонстрировало свою гибкость, способность делегировать ответственность регионам и поощрять инициативу.

Пространство диалога

Всё это плохо вписывается в стереотипный образ российской государственной машины как ригидной и неадаптивной – и именно стереотипам и мифам о России была посвящена специальная сессия, прошедшая в формате открытой дискуссии. Тема вызвала живой интерес у экспертов, и главный вывод дискуссии можно сформулировать следующим образом: Россия годами инвестировала в создание своего положительного образа на Западе, игнорируя «третий мир». В результате образовалась пустота, которую жители Глобального Юга заполняют информацией из западных источников. А между тем именно на Глобальном Юге есть запрос на Россию, являющийся во многом наследием советского периода. Советский Союз проецировал вовне образ сильного, справедливого государства, борющегося с колониализмом, и сегодня его больше всего не хватает тем, кто с симпатией относится к России.

Но было бы ошибкой считать, что все на Западе ненавидят Россию. По словам одного из экспертов, многие прекрасно понимают, почему возникла нынешняя ситуация в отношениях России с Западом, и не винят Россию в ее возникновении. Иными словами, какое-то пространство для диалога сохраняется, что не может не вселять надежду.

По материалам ru.valdaiclub.com